Слово редактора - 2020 № 7

Закончив третий курс экономического факультета Кишиневского сельхозинститута, я попал на практику по научной организации труда. Меня определили к главному агроному колхоза, я должен был хронометрировать его рабочий день. С половина шестого утра я начал вести журнал рабочего дня агронома. Во время обеда главный агроном заинтересовался моими записями. «Ты хочешь, чтобы меня уволили с работы» - сказал он, ознакомившись с моим журналом. Действительно, получалось, что мы 30-40 минут ехали до расположения бригады, там 5-7 минут главный агроном толкал речи (в основном матюгами), потом опять 30 минут до следующей бригады и опять речь минут на пять, и так всю первую половину дня. Результаты получались удручающие. «Знаешь, что, Сергей, у нас тут речка, в общем, отдыхай, а журнал я заполню сам». Так закончилась моя практика по научной организации труда.
Прошли годы, но мои отношения с хронометражем времени не закончились. Еще был жив Советский Союз. У меня остановилась диссертация, ушла легкость, идей никаких, и, главное, никакого желания пахать «через не могу», мотивация была на нуле. Как будто, уперся в стену. В общем, полный ступор.
Мой научный руководитель - профессор, он был из породы настоящей московской интеллигенции, видимо, почувствовал мое состояние: «Сергей, - сказал он мне. – У Гранина есть небольшая повесть, называется «Эта странная жизнь». Прочтите, я думаю, Вам будет полезно». Я прочел, и ниже привожу выдержки из неё, которые на мой взгляд будут интересны и Вам.
Повесть Даниила Гранина «Эта странная жизнь» была, по сути, биографией профессора Александра Любищева, ученого – энтомолога, биолога, известного в очень ограниченном кругу биологов, благодаря своим работам по применению математических методов в биологии, по общим проблемам биологической систематики, теории эволюции и философии. Вовсе не мировой знаменитости.
Это была не книга из серии «101 способ сделать жизнь лучше (счастливее, богаче)». Это были не самоучители в духе Владимира Леви «Искусство быть собой», или «Искусство быть другим», или «Гений желания: исправление будущего». Это была история Человека, покорившего Время.
С 1916 года (Любищеву тогда было 26 лет) он начал вести ежегодный почасовой учёт расходуемого времени. На протяжении 56 лет (Любищев умер в 1972 г.) он ежедневно записывал: сколько времени потрачено на основную научную работу, сколько времени - на дополнительную, какие были ещё работы, сколько времени потеряно и почему. Каждый месяц составлялась сводка, каждый год проводился годовой баланс. Учитывалось только "чистое" время - без потерь на организацию, пустые заседания, пустые разговоры, ожидания и пр. Точность учёта - 10 минут. Следует ещё раз подчеркнуть: учёт вёлся ежедневно на протяжении 56 лет.
Любищев читал лекции, заведовал кафедрой, отделом научного института, ездил в экспедиции по всей России. Владел несколькими языками: английским, немецким, итальянским, французским, причём первые два он изучил, используя, как он называл «ошметки времени», т.е. в транспорте.

В так называемое свободное время он занимался классификацией земляных блошек. Объем только этих работ выглядит так: к 1955 году Любищев собрал 35 ящиков смонтированных блошек.
Когда у известного гистолога Невмываки спросили, как может он всю жизнь изучать строение червя, он удивился: «Червяк такой длинный, а жизнь такая короткая!»
Любищев умудрился работать и вширь, и вглубь, быть узким специалистом и быть универсалом. Диапазон его знаний трудно было определить.
Заходила речь об английской монархии — он мог привести подробности царствования любого из английских королей; говорили о религии — выяснялось, что он хорошо знает Коран, Талмуд, историю папства, учение Лютера, идеи пифагорейцев… Он знал теорию комплексного переменного, экономику сельского хозяйства, социал-дарвинизм Р. Фишера, античность и Бог знает что еще. Это не было ни всезнайством, ни начетничеством, ни феноменом памяти. Подобные знания возникли в силу внедрения Системы управления временем.
Усидчивостью он обладал колоссальной. Усидчивость — это ведь тоже свойство некоторых талантов, кстати — распространенное и необходимое для такой специальности, как энтомология: Любищев сам говорил, что принадлежит к ученым, которых надо снимать не с лица, а с зада.
Судя по отзывам специалистов — таких ученых, как Лев Берг, Николай Вавилов, Владимир Беклемишев, Павел Светлев, цена написанного Любищевым — высокая. Ныне одни его идеи из еретических перешли в разряд спорных, другие из спорных — в несомненные. За судьбу его научной репутации, даже славы, можно не беспокоиться.

Последние десятилетия, — а умер он восьмидесяти двух лет, — работоспособность и идеепроизводительность его возрастали. Дело даже не в количестве, а в том, как, каким образом он этого добивался. Вот этот способ и составлял суть системы Любищева. То, что он разработал, представляло открытие, оно существовало независимо от всех остальных его работ и исследований. По виду это была чисто технологическая методика, ни на что не претендующая, — так она возникла, но в течение десятков лет она обрела нравственную силу. Она стала как бы каркасом жизни Любищева. Не только наивысшая производительность, но и наивысшая жизнедеятельность.
Вовсе не харизматичный, не привлекательной внешности, плохо одетый старик обладал популярностью, о которой можно было только мечтать.
Профессор-энтомолог откуда-то из Ульяновска, даже не лауреат, собирал полные аудитории институтов всей страны. В чем же был секрет его успеха?
Любищев считал, что не существует времени, негодного к употреблению. Все время одинаково дорого. Каждый час засчитывается в счет жизни и все они равноправны. Даниил Гранин убежден, что Время — это народное богатство как леса и озера, и пользоваться им следует разумно, не губить. Автор высказывает мнение, что рано или поздно детей уже в школе будут учить “время - пользованию”, с детства воспитывать любовь ко времени как к природе.
Для чего это все я написал вам?
Помогла ли мне система Любищева?
Помогла. Я не стал фанатом системы управления временем, мне, скорее, помог писатель Даниил Гранин и его повесть. Я поверил в себя. Я не стал тотально хронометрировать время (хотя на первых порах вел хронометраж), я стал бережнее относиться к времени и это помогло тогда достигнуть цели, которая в какой-то момент показалась недостижимой.
Мне очень нравится у Даниила Гранина одна фраза (особенно, в свете коронавируса):
«Который раз жизнь учила меня ничего не откладывать. Жизнь, если вдуматься, терпеливая заботница, она снова и снова сводила меня с интереснейшими людьми нашего века, а я куда-то торопился и часто спешил мимо, откладывая на потом. Ради чего я откладывал, куда спешил? Ныне эти прошлые спешности кажутся такими ничтожными, а потери — такими обидными и, главное, непоправимыми».
У нас, у каждого в жизни, уже были такие потери.
Если мне удалось донести до Вас главную идею и заставить ваше время работать на Вас, и дело даже не в лишней прочитанной книге, не в новом иностранном языке, а в новом качестве жизни. Если я заинтересовал Вас, я считаю, что основную задачу я выполнил!
 
 

 

Автор:
Темрин Сергей

Рубрика:
Слово редактора

Номер выпуска:
2020 № 7